Россия
Рассматриваются основные проблемы и аспекты этнологии, антропологии, теории межэтнических связей в России и пространстве СНГ на материалах Астраханского региона (с участием ученых и практических деятелей). Отмечено влияние региональных особенностей и условий на теорию этноса и этничности, учение о традиции, концепцию идентичности. Добавлена в имеющийся список новая (с 2015 г.) мировая дискуссия «мультикультурализма» и «интеркультурализма» («этноспецифичности» и «межэтничности»), а также положение об «этнонике» как о «прикладной этнологии». Проведен анализ новейших работ, где зафиксированы нескоординированность действий исследователей, недостатки в понятийном аппарате и поспешность заключений. Разработки этнической проблематики в регионе вступили в новую фазу. Потребуется качественно новый уровень обеспеченности исследований: и разнородными источниками, и молодыми кадрами разных национальностей. Астраханским ученым сегодня требуется активнее заявлять себя на «общероссийском» уровне, раскрывая особенности родного региона и опыт практической работы на его территории. Отмечена значимость Всероссийской переписи населения 2021 г. и ее «астраханских» итогов.
этнос, этничность, антропология, межэтнические связи, этноника, Астраханская область, примордиализм, конструктивизм, мультикультурность, интеркультурность
Введение
Научная теория и сообщество ученых, включая и социогуманитарный сектор, пребывают в постоянном развитии. Многое из подходов и практики, накопленное ранее, реорганизовалось в постсоветский период. Подготовка настоящего выпуска журнала удачно совпадает с давно ожидаемой переписью населения Российской Федерации (15 октября – 14 ноября 2021 г.). Перепись во многом пояснит наличие и соотношение этнолингвоидентичностей, вплоть до региональных. Станут яснее перспективы развития этносов и этногрупп, как их контактов, так и тонкого руководства этим многообразным процессом.
Связанные, но заметно различные отрасли знания – антропология (как комплексная наука), этнология и теория межэтнических связей вместе с опытом их менеджмента, сопровождения – наглядно перестраиваются и повышают свою актуальность. Стали активнее вовлекаться и очень разнообразные региональные данные. Все достойнее смотрятся среди них нижневолжские и астраханские материалы – яркие и многосоставные, с конфликтной устойчивостью. Изучение, отражение их в печати и поиск продолжаются, выискивая новые пути.
Общая ситуация и состояние проблемы
В Астраханском регионе и его мультиэтническом составе, взаимоотношениях разных групп населения воспроизводятся прежние, типичные аспекты проблемы, намечаются и более современные. Очевиден рост многообразия версий и числá публикаций по теме настоящего исследования, требующих критического обзора. Астраханские авторы участвуют в бесконечных спорах и об «антропологичности», и о приоритете «этносов», или «этничностей». В нашем регионе на бытовом, на массовом, на творческом и на научном уровнях существует множество оттенков взглядов и мнений.
Прежде всего, продолжается спор: «насколько первостепенны ежемоментно» в жизни людей этнические проблемы, «реальны» они или же надуманы, «вымышлены» (в т. ч. и научно-гипотетически). Недавние острые, внезапные проблемы по принципу “Black Lives Matter” и с «отделяющей стеной» на юге в США и сходные миграционные кризисы в Западной и Центральной Европе знаменовали крах политики и практики «мультикультуральности» (конечно, с сопутствием «мультиэтничности»), ранее сильно поддерживамой в ее мозаичности. После 2015 г. это вызвало альтернативную версию «интеркультуральности» (и, соответственно, «интерэтничности») – «переклички» особенностей и различий с их «взаимовключением» в общую полезную деятельность.
Справедливо утверждение, что «нарастающее неприятие мультикультурализма… способствовало поиску альтернативных концепций. Одна из таких… получила название «интеркультурализм» [1, с. 84, 85]. Пока еще не выделяясь сильно, возникает она и в России – с привлечением наработок авторов из г. Астрахани [1, с. 238–262]. Подкрепляется эта мировая новация и местным материалом. При этом для переходного момента опора на этнокультурные группы и объединения может отражать подходы и «мультикультурализма» (Э. Ш. Идрисов), и «интеркультурализма» (Э. А. Паин) [1, с. 85–89, 257, 308].
Цель исследования, методология и методика
Статья ориентирована на уяснение этапов сложения «астраханского подхода» в антропологических, этноспецифических и межэтнических исследованиях и соответствующего «подхода к Астрахани», выявления позиций, вариантов и дискуссий, на дальнейшие перспективы. Конкретные методы включали критическое рассмотрение наличных публикаций и их «выходов» в теории. Методологией работы стали широкий антропологизм (как «человекознание» и «людоведство»), включающий и расоведческий компонент, и немалую часть этнического, а также сочетающееся двуединство в понимании явления с его качествами и признаками («этноса») и характеристик («этничности»), способных создавать общность и формировать ее понимание.
В статье учитывается положение об «идентичности» (от Э. Х. Эриксона и Э. Д. Хобсбаума до О. Уэвера и Б. Г. Бьюзена, а также Ф. Фукиямы), которая ранее именовалась «самосознанием» и «самооценкой». Особенно важен ее вариант с «пограничным» взаимовосприятием «мы – они, свои – чужие, in – out» (М. Элиаде, Э. Левинас, Ж.-П. Сартр, Дж.-Ч. Тернер, В. Ф. Фельде, Л. Н. Гумилев, Ю. М. Лотман, Б. В. Поршнев, А. Я. Гуревич, Ю. Э. Ширков и др.).
Нами ранее были сделаны попытки ввести более дробные характеристики: «отдаляющиеся свои», «чужие, становящиеся близкими» и т. д. Также была высказана версия идентичности – «астраханскости» в ее полиэтничном проявлении [2], существенно полезная и для данного изложения.
Постановка задач и научная новизна
Производные от цели задачи исследования содержат стремление сделать обзор наиболее «свежей» литературы по проблеме, определить любопытные находки, а также рассмотреть поэтапность становления, сложения основных позиций по теме. Некоторой новизной можно посчитать сопоставление в статье версий по теме с их компонентами, существенными для Астраханского региона, и предложение вернуться к «прикладной этнологии» (у Ю. В. Бромлея – «этнонике» [3]).
Содержание и дискуссионность (явная и скрытая)
Ранее мы несколько раз касались вопросов теории этноса и этничности в региональном аспекте [4–7]. Общим местом пока еще остаются острые противоречия между «примордиализмом» и «конструктивизмом» с «инструментализмом» (основоположники этих версий – Дж.-Л. Комарофф, Ж. Комарофф, Л. Кисс из Гарвардского университета в США и др.). В первом случае «этнос» – устойчивое образование постоянной важности, во втором случае «этничность» – более ситуативная, относительная и производная сущность. «Непроходимой стены», как становится все более ясно, между ними нет. Так, в переписях населения «Список – перечень национальностей» будет неизменно строго «примордиальным». А подготовка к переписям и трактовка их итогов – «конструктивистской», если не «инструментальной» («этноничной», как у Ю. В. Бромлея и Р. Г. Подольного). Во втором случае – принцип «нужны сторонники» (Э. Ш. Идрисов) [1, с. 251, 305].
Даже многолетний лидер противников «этноса как теории» академик В. А. Тишков выражается теперь намного сдержаннее: «…о своей приверженности методологическому плюрализму я заявил… 20 лет назад и вполне комфортно работал между «примордиализмом» и «конструктивизмом», хотя когда-то давно… опрометчиво записал себя… в число конструктивистов» [8, 9, с. 119].
Другое дело, что астраханское массовое мироощущение в действительности оказывалось не менее «конструктивистским», в сравнении с предусмотренным в науке супругами Комарофф и В. А. Тишковым. Так, приехав в г. Астрахань осенью 1997 г., молодой французский журналист, наполовину фламандец, наполовину алжирский араб Адриан (ранее – Файиз) Хэнни, или Ани, сделал на городском базаре важное наблюдение о типичной бытовой «конструктивности» астраханцев. В тот замеченный им момент они дружно заявили неуживчивому в общении приезжему: «У нас не принято козырять своей национальностью (у Адриана-Файиза – «коммунностью»). Ты – в Астрахани!» [10, с. 29; 11, с. 14, 70].
Можно было пытаться вести от такого пункта и организаторскую, «инструментальную», или «этноничную» (по Ю. В. Бромлею), работу. Предпринял ее, основываясь на публикации В. А. Тишкова [8], руководитель «межэтнического» подразделения в Администрации области, ранее – старший преподаватель вуза, историк-выпускник Московского государственного университета А. С. Стадник. Он предложил (при поддержке губернатора А. А. Жилкина) выделять сплачивающую, надэтноконфессиональную, «региональную гражданскую общность» [12]. Но «сообщество данной идентичности» оказалось не совсем готово к такой солидно подкрепленной роли. Сменилось руководство региона. Преемники А. С. Стадника обосновали препятствие в виде «непатриотичных» настроений у многих местных жителей на их отъезд в другие регионы и страны. Нам осталось лишь присоединиться: по опросам 2017–2019 гг. «уехать» готовились до 17 % взрослых респондентов, не менее 25 % местной молодежи.
Советнику А. С. Стаднику принадлежала еще одна важная концептуальная находка. В 2003 г. менее официально на совместном семинаре-тренинге в г. Астрахани с опытными московскими коллегами он развил тему, приблизившись к позднейшему «интеркультурализму», т. к. поставил выше и «коммунного», и «политического» фактор «человеческий», отразив так называемый принцип «треугольника астраханца А. Стадника» для новых тренингов [7, с. 954–955; 13]. Важно, что широкое общественное мнение и сегодня поддерживает здравый «антропологизм». К примеру, в ежегодном анкетировании студентов Администрацией г. Астрахани молодые респонденты уверенно отвечают, постоянно повышая показатели, что важнее всего в труде и общении «человеческие качества» (рост за 2013–2019 гг. от 68 до 76 %, а качества «гражданские» и «этнические» весомы, но первым уступают) [7, с. 954–955].
Теперь мы более обоснованно заявим, что Астраханский регион разносторонне показателен как пример становления практического опыта работы с богатым материалом для изучения и обобщения. Удачнее всего подчеркнул это в общероссийском учебном пособии Э. Ш. Идрисов [1].
Рассмотрим «астраханский подход» в антропологических, этноспецифических и межэтнических исследованиях и соответствующий ему «подход к Астрахани». Заметим, речь идет об «области», а не о «республике РФ» в соседних Поволжье или Предкавказье. Возможности и стиль действия в обоих случаях очень различны. Но повсюду придется различать «элитное» руководство межэтническим развитием от массового осуществления этнокультурной специфики на уровне поселений и отдельных семей, личностей. Трудно оценивать «грамотность» осуществления того и другого, как и возможность для ученых «влиять» на оба процесса своим изучением проблем, построением мыслительных моделей и публикациями. Тем не менее проводить такую работу следует. Напомним нашу классификацию совместных усилий госмуниципальной власти и этнокультурных объединений: либо как «символических» (по умению красивой презентации), либо как «реальных», массовых, в гуще людей [6, с. 32, 33]. Отметим, что «мультикультурализм» критиковался за первое, а «интеркультурализм» пока еще претендует на второе. Легче было параллельно выделить в практической работе два вектора: поддержку «этноспецифичности» и укрепление «межэтничности» [7, с. 951–952]. И то и другое отчасти соответствует обсуждаемым сегодня «мульти-» и «интеркультурализму». Первое таит сиюминутную опасность при ошибках, второе – не менее проблемно невниманием к себе, но через одно или два поколения.
Данные сюжеты изучают с разных сторон и наши коллеги-земляки. В 2008–2020 гг. увидел свет целый ряд работ с практически одинаковыми названиями («Межэтнические отношения...» в области, регионе) под авторством Э. Ш. Идрисова [1, с. 238–262], А. В. Григорьева, О. Ю. Лагуткина [14, 15], А. В. Сызранова [16]. Авторы освещали «астраханскую межэтничность» («идентичности – этноспецифичности» – гораздо менее) как «бесконфликтную» с обширным спектром пониманий и рекомендаций этого исходного пункта.
Общий недочет у современных исследователей, на наш взгляд, – это так называемый «синдром первооткрывателей». Даже если они производят цитирование предшествовавшей литературы по теме, то крайне выборочное и не всегда удачное для раскрытия содержания. Более того, недостаточны ссылки авторов друг на друга, тем более дискуссионного характера; этим же определены и претензии к избираемой в статьях терминологии.
Тем не менее интересные моменты по нашей теме присутствуют в каждой из публикаций. Так, историк-этнолог А. В. Сызранов традиционно, но тонко и даже красочно трактовал современность межэтнических связей в регионе как продолжение их истории [16]: здесь традиция совместного «позднего освоения» группой этносов территории в составе России и миграциями после того (если не добавить: «подушки безопасности, не нами, нынешними, созданной»). Во всяком случае, связь «межэтничности и этноспецифичности» проведена А. В. Сызрановым наиболее полно.
С другими же недавними авторами по «межэтнической» теме согласиться можно не во всем. Так, социополитолог О. Ю. Лагуткин в диссертации 2008 г. объявил себя поборником методологии «инструментализма», приготовив свои «выводы для органов власти» [15, с. 24]. Связал он свою постулированную «межэтническую напряженность», видимо, с наличием «этносов и этничностей». Неясно, каких именно «мигрантов» (мигранты и их потомки – все в регионе) он имел в виду. Любопытны в некоторой мере выделенные им «индикаторы и индексы диагностики проблемности». Но, как результат, намеченные в его работе (опрос 760 чел.) «проблемные локусы как точки напряженности» (их пять: от Кировского до Икрянинского района) так и не проявились в последующее десятилетие.
Анкеты и беседы в руках коллег раскрывают лишь «настроения и намерения», а не «действия», поэтому сомнительными становятся авторские «выводы». На наш взгляд, личные опросы наиболее целесообразно проводить на родных языках респондентов.
Положение дел внутри этносов не рассматривалось совсем. И если О. Ю. Лагуткин ориентировался на общую «ситуацию» в регионе, то социолог А. В. Григорьев заинтересованно рассматривал «процессы» контактов представителей разных этносов. Одобрим один немаловажный пункт. Предложение данного автора «дополнить» анкетирование личными беседами (до шестисот чел. обоего пола и разного возраста) как «качественный» метод в дополнение к «количественному» [14, с. 24, 26, 27] имело смысл при немалом авторском трудолюбии и добросовестности. Показательно, что в результатах здесь «гражданская идентичность преобладала над этнической». Но был неплохо известен «третий элемент» А. С. Стадника – следовало бы учесть его и продолжить.
Конечно же, любой выделенный «изоляционизм» (так у А. В. Григорьева), даже если он и не очень «обостренный», социологически тревожен для региона, а «расширение контактов» и их углубление – желательно. Но устная манифестация отвержения межэтнических браков у подавляющей части представителей татарской и ногайской национальностей совсем сомнительна для заключений о некой «изоляции». У нас данные совершенно и, главное, «качественно» иные. В Астрахани и регионе таких браков 15–16 %, т. е. на бывшем «уровне СССР». Более того, среди ногайцев не большинство, но прочный массив есть в моноэтничной сельской местности, однако участились браки с соседними казахами. В городе (облцентре) именно молодые городские женщины (татарской национальности) выраженно предрасположены к межэтническим бракам. Сочетание в таких семьях «двух традиций» – вопрос отдельный, для «этнологии новой». Выражение А. В. Григорьева «мигранты…(!) из республик Северного Кавказа» несостоятельно, т. к. оно вне законодательства и принятой терминологии.
Надежных выводов также не возникает, а итоговая авторская рекомендация добиваться «…повышения числа социализирующих мероприятий, … прежде всего, для молодежи» будет наверняка оспорена сторонниками «интеркультурализма», где сотрудничество ставится много выше тупиково-простых «соприсутствия» и «совместности».
В солидном издании общероссийского значения важным и уместным стал раздел «Управление…» астраханской региональной межэтничностью-межнациональностью (Э. Ш. Идрисов [1, с. 238–262]). Воспримем его, прежде всего, как нужное средство пропаганды имиджа «астраханскости» для имиджа местной идентичности и накопленного здесь опыта работы.
Во всяком случае, молодежный проект в г. Астрахани «Этномикс – представь традицию друга и соседа» способен составить весьма прочную, интуитивно найденную основу для всего более «модернового» и «интерэтнокультурного» [1, с. 258].
Из наших оговорок: нельзя не учесть послевоенной «анклавизации» в виде 6–7 поселков цыган вокруг г. Астрахани. Частные же сведения о «мигрантских анклавах вокруг рынков» [1, с. 246], создаваемых этносами, вновь прибывающими, тревожат, но требуют подтверждения: это ожидание либо «почти реальность».
Надеемся, что число публикаций по теме и в связи с ней будет увеличиваться, а их качество в объективной картине дел – нарастать.
Заключение
Итак, мы осознанно отмечаем новый, переходный этап в этнотрадиционном, межэтническом и научном развитии родного Астраханского региона. Ознаменован этот период и любопытными публикациями с необычной терминологией и существенными дискуссиями (не всегда отчетливыми) для трудного «поиска истины».
Требуется нарастание исследований и сотрудничество авторов разного профиля работы, укрепление источниковой базы для этого и показательных находок (свежих опросов и экспедиций по районам и поселениям, данных архивов и статистики), как и становление широкой дискуссионности, обмен информацией и опытом работы: внутри области, с регионами – соседями по РФ и СНГ, по прикаспийской Евразии, с самым дальним зарубежьем. Итоги переписи населения в России и соседних странах нацелят на новые узловые моменты – ожидаем их в 2022 г.
Любопытно укрепить и развить сложившуюся ситуацию – дело науки и искусства, а также практики, поиска новых форм работы, молодых кадров деятелей (различных национальностей) в будущих поколениях. Главное в данном непростом понимании – изучить «время и место», в которых мы живем и работаем, их тонкие «этнические», «антропологические», межэтнические (всключая «интерэтнические») стороны.
1. Варшавер Е. А., Идрисов Э. Ш., Маркварт Э. И., Паин Э. А. и др. Управление межэтническими и конфессиональными отношениями: теория и практика. М.: Проспект, 2020. 318 с.
2. Викторин В. М. Идеологема-концепт «Астрахань - астраханскость»: методы, источники и этнофакторы развития (к дискуссиям начала XXI в.) // Астраханские краеведческие чтения: сб. материалов III Межрегион. науч. конф. (Астрахань, 20 мая 2011 г.). Астрахань: Изд. ИП Сорокин Р. В., 2011. С. 297-307.
3. Бромлей Ю. В., Подольный Р. Г. «Может быть, это назовут этноникой». Интервью // Знание - сила. 1985. № 12 (702). С. 21-23.
4. Викторин В. М. Современные дискуссии и проблемы регионального межэтнического и этнокультурного развития (на материалах Астраханской области) // Этнокультурная ситуация региона: варианты и перспективы развития: сб. материалов Всерос. науч.-практ. конф. (Саратов, 26-27 апреля 2017 г.). Саратов: Саратовский источник, 2017. С. 27-33.
5. Викторин В. М. Нижнее Поволжье как своеобразный регион и его этнолингвистический полиморфизм (традиции и разрыв их изучения) // Материалы IX Междунар. науч.-практ. конф., посвященной культурному наследию г. Саратова и Саратовской области (Саратов, 14-17 октября 2020 г.). Саратов: Саратовский источник, 2020. С. 149-155.
6. Викторин В. М. Междисциплинарные связи в изучении национально-культурных проблем и процессов («новая этнология» - астраханский «срез») // Материалы 64 Междунар. науч. конф. Астрахан. гос. техн. ун-та, посвященная 90-летнему юбилею со дня образования Астрахан. гос. техн. ун-та (Астрахань, 20-25 апреля 2020 г.). Астрахань: Изд-во АГТУ, 2020. С. 29-36. 1 CD-диск. URL: http://www.astu.org/Content/Page/5833 (дата обращения: 02.01.2021). № гос. регистрации 0322002778.
7. Викторин В. М. Астраханский регион в трактовках «этноса» и «этничности» на рубеже XX-XXI вв. // Материалы 65 Междунар. науч. конф. Астрахан. гос. техн. ун-та (Астрахань, 26-30 апреля 2021 г.). Астрахань: Изд-во АГТУ, 2021. С. 950-956. 1 CD-диск. URL: http://www.astu.org/Content/Page/5833 (дата обращения: 03.05.2021).
8. Тишков В. А. Реквием по этносу: исследования по социально-культурной антропологии. М.: Наука, 2003. 544 с.
9. Тишков В. А. Откуда и куда пришла российская этнология: персональный взгляд в глобальной перспективе. Ответ оппонентам // Этнографич. обозрение. 2020. № 2. С. 72- 92, 118-125.
10. Faȉz H. Reportage des mille visages et de cent communauts cohabitant а Astrakhan, Russie // Croissance. Le monde en development. Paris. 1998. N. 415. Mai. P. 26-29.
11. Викторин В. М. Ислам в Астраханском регионе (серия: Ислам в России). М.: Логос, 2008. 96 с.
12. В Астраханской области по инициативе губернатора появилась единая гражданская политическая нация. URL: http://www.astrakhanfm.ru/politika/politika_48403.html (дата обращения: 06.01.2021).
13. Взаимодействие этнических сообществ с органами власти: I тренинг в г. Астрахани. URL: http://www.interethnic.org/novosti-tsentra/trening-v-astrahani-18-19-fevralya-2003-goda-vzaimodeystvie-etnicheskih-soobschestv-s-organami-vlasti.html (дата обращения: 08.01.2021).
14. Григорьев А. В. Межэтнические отношения в Астраханской области: современное состояние и особенности // Общество: социология, психология, педагогика. 2019. № 5 (61). С. 24-28.
15. Лагуткин О. Ю. Межэтническая напряженность в региональном политическом процессе: на примере Астраханской области: автореф. дис. … канд. полит. наук. Ростов н/Д, 2008. 26 с.
16. Сызранов А. В. Этническая ситуация в Астраханской области: история и современность. URL: http://www.lawinrussia.ru/content/syzranov-av-etnicheskaya-situaciya-v-astrahanskoy-oblasti-istoriya-i-sovremennost (дата обращения: 09.01.2021).
