Аннотация (русский):
Современные императивы развития российской экономики определяют комплекс концептуальных и институциональных требований, предъявляемых к региональным системам, обосновывающих рамки и параметры трансформационных процессов в них. Адресованные органам государственной власти в регионах требования, объединенные общностью форматов управления, интерпретируются ими с неодинаковой активностью и адекватностью. Это вызывает противоречия между принципиальными стратегическими посылами федерального уровня и их воспроизведением на региональном уровне управления. Сложности учета данных требований в системе регионального управления связаны с особенностями концептуального перехода от приоритета устойчивости к признанию первостепенности задач формирования инновационной экономики. Социально-экономические трансформации в региональных системах на этом этапе в значительной степени зависят от распространения пятеричных видов деятельности, использующих преимущества «высоких» технологий управления и ориентированных на потенциал интеллектуальных ресурсов во всех возможных формах его проявления. Наиболее целесообразным представляется совершенствование системы долгосрочного регионального планирования по принципу сочетания регулирующих средств стимулирования и ограничения, основанных на дифференцированном учете трансформационных процессов развития региональных систем и на выявлении доминанты его компонентов.

Ключевые слова:
региональная система, устойчивое развитие, инновационное развитие, институциональные ограничения, региональная политика, трансформационные изменения, модели управления, регулирование, пространственно-стратегическое планирование

Введение Инновационный вектор развития экономики России - не только очевидность, но и императив [1, 2]. Именно он определяет общую концепцию национальной политики, выделяя принципиально важные направления осуществления современных социально-экономических реформ. В развитие концептуальных посылов формируются программные положения и документы на уровне Президента и Правительства РФ. Одним из таких, наиболее ярких «представителей» современного поколения концептуальных разработок, определяющих принципы долгосрочного развития экономики, является Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. [3]. Данная Концепция «2020» разрабатывалась в формате фундаментальных основ инновационной экономики, в концентрированном выражении, посредством объединения стратегических и тактических новаций. Одновременно с этим Концепция «2020» стала преемником классических принципов государственного управления, логически развивающих положения, сформированные в предшествующих ей законодательных и нормативно-правовых документах. К разряду кардинально новых положений и наиболее ценных достижений Концепции «2020» следует отнести задаваемые ею способы адаптации экономической системы к восприятию установок при ее переходе к инновационному типу развития. В этом контексте впервые была представлена проблема изменяемости параметров функционирования и развития региональных систем в процессе реализации инновационных принципов, а также их обоснования посредством сочетания социально-экономических и пространственных компонентов. Необходимость решения данных проблем сформировалась в отдельные требования, адресованные уполномоченным органам государственного управления. Обязательность их принятия и выполнения всеми субъектами хозяйственной деятельности не ставится под сомнение. Несмотря на всю очевидность зависимости управленческой деятельности от концептуальных и законодательных инициатив государственной власти, объединенные общностью форматов управления субъектами РФ понимание и артикуляция императивов интерпритируются ими с неодинаковой активностью и адекватностью. Сущность проблемы заключается в том, что направления совершенствования системы государственного управления позволяют использовать преимущества регионального уровня, т. е. восприятие импульсов инновационной экономики гипотетически выражается в «настройке» механизмов управления с максимальным учетом особенностей развития субъектов РФ, причем в различных формах. Для таких вариативных воспроизведений существуют очевидные предпосылки. Но в то же время это вызывает противоречия между принципиальными стратегическими посылками федерального уровня и их воспроизведением на региональном уровне управления. В рамках данного исследования рассматривается отдельный аспект синтетических свойств региональной экономики, определяемый многосложностью региональной системы как социально-экономического и пространственного объекта исследования. Региональная политика: проблемы и разрешение противоречий Наличие проблемы координации действий на уровнях государственного управления в вопросах реализации требований институциональных ограничений развития региональных систем, определяемых инновационными императивами, и ее нерешенность приводят к ее обострению по мере проникновения вглубь процессов инновационного развития экономики. Достижимость поставленных задач невозможна без формирования национальной инновационной системы (НИС). Система представляет собой совокупность взаимосвязанных управленческих, научно-образовательных, предпринимательских организаций (структур), производящих и реализующих товары и услуги нового типа, основанные на знаниях и технологиях, а также комплекс институтов правового, финансового и социального характера, обеспечивающих это взаимодействие во всех сферах экономики и общественной жизни. Способности инновационной системы многогранны: они выражаются в снижении масштабов регионального неравенства посредством реализации инфраструктурных мероприятий, включающих создание разветвленной транспортной сети, которая обеспечивает высокий уровень межрегиональной интеграции и территориальной мобильности населения, а также объектов социального обслуживания населения. Для этого используются в основном меры государственного управления федерального уровня, позволяющие формировать новые территориальные центры роста как в районах освоения новых сырьевых ресурсов, так и в традиционных регионах концентрации инновационного потенциала России. Эффективное функционирование инновационной системы является одним из условий обеспечения развития современной институциональной среды, затрагивающей процессы модернизации экономики в субъектах РФ. Вследствие этого инновационная система становится институциональным фактором инновационного развития экономики, меняется содержание государственной региональной политики, раскрытие компонентов которой, с учетом новых факторов влияния, относится также к разряду пионерных положений Концепции. Таким образом, общая направленность региональной политики определяется: сбалансированным развитием регионов, сокращением уровня межрегиональной дифференциации в их социально-экономическом состоянии и качестве жизни; созданием условий для расширения возможностей проведения каждому региону самостоятельной концепции комплексного развития, основанной на общих принципах рационального использования ресурсного потенциала. Важно понимать, что, с одной стороны, обосновывается необходимость проведения новой региональной политики за счет единовременности реагирования на разнонаправленные задачи развития региональных систем, с другой - такой «прорывной» характер обязывает сочетать их непротиворечиво с действующими принципами и направлениями региональной политики. Такие принципы региональной политики, ставшие в настоящее время уже классическими, были освещены и закреплены в Концепции перехода РФ к устойчивому развитию 1996 г. [4]. Ее миссионерская роль заключалась в «примирении» галопирующих процессов рыночной экономики в России и инерционно функционирующих элементов прежней экономической системы. За счет акцентирования внимания специалистов на аспектах устойчивости в процессах развития региональных систем предполагалось смягчить остроту реакции последних на интеграцию рыночных проявлений в сложившуюся систему общественно-производственных отношений, на последствия усложнения функционирования социально-экономических процессов, связанных с их слабой формализацией в пространственном выражении. Увеличение научных знаний именно в вопросах устойчивости региональных систем, обеспечивающей сбалансированное решение социально-экономических задач их развития и сохранения природно-ресурсного потенциала, являлось актуальной тенденцией современной региональной политики. В процессе раскрытия феномена устойчивости региональных систем выделился и принципиально новый, пространственный аспект их развития, впервые проявленный в Концепции «2020». Если следовать строго «Основополагающим принципам устойчивого пространственного развития Европейского континента» [5], являющихся фундаментом разработки национальной стратегии устойчивого развития, то термин «пространственное развитие» регионов используется по умолчанию, а его содержание не раскрывается. Вместе с тем именно с этого времени взаимосвязь социально-экономических процессов с определенными территориальными объектами принимается за одну из форм проявления пространственного аспекта в региональном управлении и используется на практике. Спустя некоторое время практически любые происходящие в обществе социально-экономические реформационные процессы, рассматриваемые на предмет их соотнесенности с принципами устойчивого развития, подразумевают обязательность их понимания с позиций пространственного развития. В последующем основополагающие принципы устойчивого развития региональных систем стали приниматься как базовые, практически безусловные [2, 6]. Соответственно, к тому времени, когда была утверждена Концепции «2020», значимость фактора устойчивости в процессах регионального развития стала признанной, и в то же время проявляются новые факторы, обусловленные формированием инновационной экономики. Этот концептуальный переход, и без того непростой, претерпевает дополнительные обременения вследствие сложности его оценки в рамках пространственного подхода. Имеется в виду степень сопоставимости социально-экономических и пространственных факторов развития региональных систем с позиций двух концепций: устойчивого развития и инновационного развития. Или, другими словами, насколько соизмеримы положения этих концепций в рамках пространственного подхода? Немаловажное значение при этом имеет вопрос установления способов их взаимодействия, если таковые вообще возможны. Подобная расстановка акцентов позволила сформулировать научную гипотезу, заключающуюся в установлении стадийности формирования модели трансформационных изменений региональных систем в зависимости от приоритетов (социально-экономических или пространственных) ее организации. Именно эти составляющие регионального развития, вследствие усложнения процессов в региональных системах и условий их функционирования, неравномерности и неоднозначности принятия ими инновационных импульсов, находятся в конкурентных отношениях за доминантную роль. В этом взаимодействии (или противодействии) органы государственного управления, особенно регионального уровня, приобретают новые функции, не только направленные на определение перспективных целей и задач развития регионов, но и обеспечивающие их полноценную реализацию [7]. Это позволяет стать им центром управления, адаптирующим направления государственной политики к изменяющимся условиям и основным системным регулятором субъектов региональной экономики через конкретные и объяснимые пространственные формы. В этой связи неизбежен вопрос, связанный с расстановкой приоритетов в системе государственного управления, уполномоченных в вопросах планирования развития региона. Какой орган государственного управления принимает результирующие решения и на каком основании? В первую очередь - это тот орган, первенство которого позволяет формулировать принципы регионального развития и устанавливать в соответствии с ними пространственные параметры региональной системы, ее элементов и связей, или орган, уполномоченный в сфере территориального планирования, ответственный за обширную область вопросов, непосредственно направленных на создание среды обитания, гарантирующий при этом соблюдение конституционных прав граждан. Таким образом, современная модель российской региональной политики, получающая в процессе своего развития импульсы и от концепции устойчивого развития, и от инновационной стратегии российской экономики, испытывает их не изолированное, а взаимосвязанное влияние. Современные императивы развития не ограничиваются только инновационным вектором экономики, а вбирают в себя вектор устойчивого развития, обеспечивающий базисные условия его существования. Инновационное развитие региональных систем, с учетом данной эволюционной последовательности, может быть полноценным при условии того, что социально-экономические и пространственные компоненты этого процесса будут не просто сосуществовать, но и стремиться к синхронизации [8, 9]. А это означает необходимость проникновения принципа (синхронизации) в систему регионального управления в целом и долгосрочного планирования в частности, таким образом, чтобы урегулировать не только существующие, но и потенциально возможные конфликты экономических интересов общества и частного капитала. Роль органов управления в этом изменившемся контексте, определяющих концептуальную направленность развития региональных систем и отдельных территориально-хозяйственных образований, становится предельно зависимой как от общих стратегических (политических) установок, так и от того, каким образом взаимодействуют социально-экономические и территориально-пространственные компоненты планирования [10]. Как промежуточный результат работы обосновывается зависимость инновационных возможностей развития РФ и регионов от степени их корреспондирования с ведущими направлениями государственной и региональной политики, их взаимосвязь через реформирование системы государственного управления и местного самоуправления с целью реализации новой модели пространственного развития российской экономики. В таком гармонизированном сочетании «государственных» и «рыночных» начал функционирования регионов мы видим перспективы реализация принципов пространственной устойчивости регионов в рамках Концепции «2020». По мере осуществления отдельных этапов данного процесса закономерны выраженные проявления в системе государственного управления, корректировка функций органов управления. Для получения доказательств состоятельности данного утверждения требуется изучение эволюции принципов и моделей управления в системе регионального управления, демонстрирующих вариабельность взаимодействия социально-экономических и пространственных компонентов [11]. Планирование пространственного развития: эволюция моделей Развитие социально-экономических отношений в последние полвека привело к значительным структурно-технологическим и организационным изменениям в общественном устройстве. На различиях в технологических принципах общественного производства строятся этапы развития хозяйственных систем (доиндустриальный, индустриальный, постиндустриальный), дифференцирующихся в зависимости от характера изменения роли производственных секторов (первичного, вторичного, третичного, четвертичного). Идеи взаимосвязи социально-экономической и пространственной подсистем путем выявления доминантных факторов (ресурсов) развития, берут начало в зарубежных экономических теориях, начиная с первой трети XX в. (Дж. Алан, Б. Фишер, Колин Кларк) [12-13]. Выделенные этапы различаются характерными особенностями, объясняемыми принципиальным переходом от материального производства к производству услуг, со значительным объемом информационных ресурсов как средства интенсификации производственных отношений. Свидетелем перехода к постиндустриальному этапу развития общества является дифференцированный характер активности субъектов экономики, развитие технологических процессов в городах, формирование новых типов экономических, социально-общественных и пространственных связей. Этот переход сопровождается постепенным размыванием границы между предприятиями промышленной индустрии, преобладанием третичных форм производственной деятельности, выделением в самостоятельное направление сектора обслуживания. Структурно-функциональное наполнение экономических секторов, в свою очередь, оказывает существенное влияние на процессы пространственного развития, приводя к появлению форм, реализующих их содержание. Вследствие этого отмечаются ведущие пространственные тенденции централизации (сосредоточения в центральном ядре города селитьбы, общественного обслуживания, транспорта) или децентрализации (рассредоточение производства, вызывающего трансформацию и преобразования сопряженных с ним видов деятельности). Постиндустриальный период социалистической экономики имеет свои особенности, вызываемые направлениями государственной социально-экономической политики по постоянному возрастанию уровня жизни на основе принципа равномерности распределения и потребления материальных благ и услуг, сопряженного с первостепенной ролью производственного сектора [11, с. 20-22]. Именно производственный сектор испытает на себе сильнейшее воздействие рыночных реформ на начальных этапах развития новых политических и общественных отношений. Трансформации в нем будут наиболее ощутимы: перестав выполнять функцию ядра региональной системы, производственный сектор постепенно начнет утрачивать свое влияние на прочие сферы деятельности, их кооперацию и на процессы регионального развития в целом. В этих условиях крупные территориально-емкие объекты (прежде всего, промышленные предприятия) потеряют свое ведущее экономическое значение. В свою очередь, многообразие форм собственности подвигнет собственников капитала к проведению самостоятельной экономической политики. В качестве результата, в лучшем случае, отмечалось снижение объема отечественного промышленного производства, а в подавляющем большинстве случаев происходило перепрофилирование или полная ликвидация предприятий. Пространственный потенциал высвободившихся производств новых хозяйствующих субъектов - это акционерные компании, общества с ограниченной (полной) ответственностью, различные виды товариществ - если и использовали, то исключительно с целью извлечения прибыли. По мере изменения характера функционирования промышленного сектора заметных улучшений в региональных системах не отмечается: не возникает более рациональных территориально-пространственных схем его перераспределения, не улучшается инфраструктура, а функционально-пространственные связи, лишенные «маяков» притяжения, не задействованы новыми экономическими функциями. Процесс массового сокращения занятых на производстве людей, сопровождаемый естественным выбросом на рынок квалифицированных специалистов, впоследствии приводит к тому, что именно за счет них происходит пополнение потребительского сектора экономики. Активная перестройка экономики в этот период, построенная на ведущей роли института частной собственности, открывшийся доступ к рыночным ресурсам вызывают интенсивное привлечение инвестиционных ресурсов в сферу потребления, в то время как производственная сфера, перестав быть экономически востребованной, окончательно утрачивает свои ведущие позиции. Это способствует изменению соотношения в пользу сферы потребления, предполагающей многообразие предложений различных товаров и услуг, завоевывающей позиции ведущего экономического агента. Возрастание удельного веса потребительского сектора экономики является сигналом к уравниванию в экономических правах полярных, принципиально разных сфер - индустриальных и обеспечивающих (неиндустриальных), что делает их сопоставимыми по значимости и приводит затем к недобросовестной конкуренции. По мере того как современные технологии управления и информационного обеспечения внедряются в производственную сферу, значение производственного сектора экономики снижается, а количество занятых в нем уменьшается. Соответственно данным изменениям наметились новые тенденции социально-экономического развития: общественное обслуживание; процесс и предметы его производства; характер их потребления приобретают новое, по сути и по форме, значение, постепенно вытесняя промышленное производство, присваивая себе его градообразующие функции. В пространственном отношении все эти противоречия получают соответствующие подтверждения, выраженные в диспропорциях размещения экономических функций. Принятие возможности сопоставления потребления и обмена с реальным (производственным) сектором в качестве равноправных видов хозяйственной деятельности привело к разбалансировке элементов и связей экономического пространства региона. На этом этапе структурной перестройки российской экономики в качестве приоритетов государственной политики выделяют: рыночные отношения; насыщение рынка; развитие его инфраструктуры; массовое привлечение частных ресурсов в инвестиционные процессы; инициирование участников рынка и укрепление стереотипных проявлений частного интереса. Органы власти, решая задачи формирования благоприятного инвестиционного климата, привлечения внимания к любым инвестиционным инициативам, столкнулись с необходимостью стимулировать экономическую активность субъектов рынка путем создания соответствующих условий. При таких приоритетах снятие регламентов и отказ от большинства ограничительных мер со стороны органов управления закономерны. Реальными последствиями подчиненности процессов регионального развития действию в основном рыночного механизма становятся не ограниченные правовыми регуляторами рыночные преобразования. Соответственно, данная логика распространяется и в плоскости их пространственных проекций. Пространственными отображениями проводимой региональной политики становятся преимущественно стихийные формы объектов и связей. Превалирование рыночного интереса над государственным приводит также к целенаправленному принижению значимости классических принципов и форм использования (освоения, реконструкции) пространственного ресурса и отрицанию необходимости реализации программных мероприятий по развитию региона. В результате территории муниципальных образований, совокупность которых формирует социально-экономическое пространство региона, становятся подобием «лоскутного одеяла» функций, рисунок которого и способы использования территориальных ресурсов приводят к противоречию рыночных отношений в экономике. Таким образом, появившиеся экономические схемы взаимодействия общественных и частных интересов становятся новыми факторами формирования пространства и трансформации структурно-пространственной организации региональной системы, что приводит к противоречию со сложившимся характером взаимного пространственного размещения экономических и хозяйственных объектов. Комплекс возникших проблем приблизил начало формирования правовых принципов рыночно ориентированной экономики, что вызвало наступление нового этапа эволюции моделей регионального развития. Значительное расширение рамок хозяйственной деятельности ее субъектов, создание оптимальных условий для интенсификации процессов в потребительском секторе, функциональное выравнивание сфер экономики приводят к тому, что проявляемая ими различная степень экономической активности, фиксируемая финансовыми результатами, позволит конкурировать за наиболее привлекательные, с точки зрения потенциального использования, зоны и узлы региональной системы. С ростом интенсификации процессов социально-экономического развития изменяется характер хозяйственной активности субъектов рынка, и, как результат, сфера потребления предлагает многообразие товаров и услуг, четвертичные виды деятельности становятся главенствующими и характеризуются пространственной экспансией. В свою очередь, это порождает пространственные виды «замещения» градообразующих функций градообслуживающими объектами, нарушающими нормальное функционирование региональной системы из-за их противоречивости в сложившейся системе пространственных объектов и связей между ними. Очевидно, что последствиями такой нарушенной конфигурации социально-экономического пространства региона стала практическая неприменимость привычных способов организации процессов жизнедеятельности, включая как периодические, так и избирательные потребности населения. Постоянное развитие потребительского сектора объясняется, с одной стороны, переходом экономики к ее высокотехнологичной структуре, с другой - возможностью массового привлечения в нее частных инвестиционных ресурсов благодаря его способности увеличивать доходы инвесторов; быстрой и эффективной отдаче; гарантиям получения прибыли. Отметим, что и при этом максимально удовлетворяются запросы различных слоев и групп потребителей. Новые качества сферы потребления проявляются благодаря вовлеченности в современные рыночные процессы финансовых, юридических, биржевых и других экономических операций, страхования, аудита, консалтинга, информационных услуг, некоторых видов проектирования, включением в него групп услуг, рассчитанных на так называемые элитные группы потребителей в условиях рынка. Стремительное развитие этой сферы, ставшее естественной реакцией на интенсификацию экономических процессов в их взаимодействии, приведет к тому, что они ослабят многие экономические процессы и приобретут значение, которое в свое время имели добывающие и обрабатывающие виды деятельности. В результате возрастания удельного веса объектов непроизводственного сектора, выполняющих управленческие, информационные и обслуживающие функции, меняется общая направленность функционирования региональной системы, которая трансформируется сообразно экономическим процессам. Соответственно, происходят изменения в сложившейся пространственной организации, с появлением новых направлений, связей, форм и принципов развития ее элементов. На укрепление этих тенденций оказывают влияние технологические изменения как в производственных, так и непроизводственных отраслях, расширение сфер использования средств телекоммуникаций, систем информационных технологий, пассажирского и грузового транспорта. И одновременно с уменьшением потребности в производственных функциях и объектах повышается удельный вес потребительского сектора, потребности которого в пространственных ресурсах увеличивались многократно. Процессы потребления вытесняют таким образом не выдерживающие конкуренции другие сферы экономики, приобретая системообразующую роль в развитии региональных систем. Преобладание управленческих, информационных и обслуживающих функций приводит к трансформации сложившейся пространственной организации региона, вызывает необходимость включения механизма их целенаправленного регулирования. Однако данные потребности не компенсируются существующими возможностями. Осуществление реального контроля органами государственного управления над процессами использования пространственного ресурса ограничено ввиду отсутствия законодательных оснований. Оно не позволяет применять мотивированно методы (как государственного, так и рыночного) управления вплоть до момента разработки специальных регламентирующих документов, рассматривающих планирование регионального развития и с социально-экономических, и с пространственных позиций. С возникновением законодательных инициатив в России, получивших в большинстве своем официальный статус утвержденных документов, начинается реальное формирование предпосылок к изменению методологических подходов к планированию развития региональных хозяйственных систем в их социально-экономических и пространственных аспектах. Признание такой возможности объясняется несоответствием политических установок, сформированных на федеральном уровне государственной власти, и способами их реализации на региональных и местных уровнях управления [14]. С этого момента ситуация меняется: она вызвана участием большого количества разнообразных социальных групп населения и экономически активной части бизнес-сообщества в процессах пространственных преобразований в регионах, соответствующих проводимой государственной политике использования конкурентных преимуществ субъектов федерации и муниципальных образований. Возникают новые организационные формы взаимодействия субъектов региональной экономики, но, как правило, спонтанные, построенные на законах рыночного спроса и предложения, а схемы пространственного распространения случайны. Противостояние частного интереса и общественного контекста становится все более выраженным, что в отсутствие системы законодательного и нормативно-правового обеспечения затрудняет процесс обеспечения органами государственного управления социальных гарантий функционирования полноценной среды обитания и не способствует ни восстановлению, ни созданию новых пространственных форм, снижающих данные противоречия. На этом этапе развития экономической модели региональных систем одной из ведущих задач органов государственного (муниципального) управления становится определение степени их необходимого вмешательства в процессы регионального развития, не противоречащего законодательной системе. В профессиональном отношении имеется в виду необходимость включения механизма их целенаправленного регулирования с использованием методов, способов и приемов, включая как государственные, так и рыночные интересы, учитывающие изменение социально-экономических условий их реализации. Экономические интересы субъектов региональной экономики регулируются властью посредством реализации политики, сдерживающей инвестиционные инициативы, с выработкой вариабельных управленческих решений, адекватных амплитуде изменения условий. А с увеличением интереса к вопросам повышения устойчивости региональных систем первостепенными становятся цели сохранения государственных интересов в пространстве региона, а роль государства и государственного управления возрастает. Переход общественных отношений в России на новый этап своего развития связан с приобретением четвертичным и, главным образом, пятеричным секторами экономики статуса, определяющего направления переориентации социально-экономической системы [13]. Эта ситуация вызвана экономическими преимуществами от использования технологических новаций, позволяющие осваивать виды ресурсов, преимущественно информационные, в целях стимуляции производства, сбыта продукции, улучшения уровня жизни. Приоритет этого вида ресурса и его вовлеченность в социально-экономические процессы закономерны, что объясняется приобретением современным миром признаков коммуникативности и информационной емкости; повышением потребности людей в контактах и получении качественной и релевантной информации; переходом процессов производства, передачи, обмена, потребления информации в новое качестве, делающее их неотъемлемыми элементами практически всех видов человеческой деятельности [11]. Благодаря информационно-технологическому наполнению привычных процессов сфер потребления и обмена, изменяется их структура. Процессы систематизации и передачи информации интенсивно развиваются также за счет образовательного и познавательного назначения, они дают множество дополнительных возможностей, являются источником и способом развлечения, как следствие того, что производство и коммерческое использование информации получают широкое распространение и в смежных с традиционными технологическими и экономическими нишами областях (наука, образование, управление, социальная сфера). Такой тотальный характер экономической подвижности новых видов деятельности вызывает новые схемы их пространственного размещения, а способы локализации экономических объектов и зон в пространстве становятся определяющими для принятия управленческих решений. Пространственные схемы локализации новых экономических функций в региональных системах в российских условиях формируются по аналогии с существующим международным опытом, пропорционально размещению и расширению таких видов деятельности, как развитие средств телекоммуникаций, систем информационных технологий, транспорта, технологических изменений в производственной сфере. Еще большие территориально-пространственные трансформации происходят в региональных системах вследствие распространения пятеричных видов деятельности, ориентированных на использование интеллектуальных ресурсов и привлечение высококвалифицированных кадров, с включением «высоких» технологий управления, администрирования, активное обеспечение, отдельные формы науки, образования, медицины. Именно этот «срез» экономических функций имеет тенденцию не просто функционировать самодостаточно, но и воздействовать на другой сектор экономики, не зависящий от них в прямом отношении. Особенности пространственной локализации объектов пятеричной индустрии и в их единичных, и в множественных вариациях, как правило, выражаются отсутствием необходимости освоения и использования в больших объемах пространственных ресурсов. Исследование процессов распространения и локализации в пределах региональных систем объектов пятеричного сектора показывает их неравномерный характер, определенные тенденции смещения и тяготения, местной концентрации, контрастирующей по отношению к точечным размещением небольших сочетаний функций. В целом такие тенденции определяются как преимущественно инфраструктурные изменения социально-экономического пространства региона, зависящие от степени активности интеграционных процессов, в противовес структурным преобразованиям. Тяготение этих видов деятельности к определенным территориям, способным давать высокий экономический эффект, но при этом часто не вписывающимся в общую логику пространственного развития региона, требует вмешательства органов государственной и муниципальной власти в эти процессы не спонтанно, а специальным механизмом управления. Для того чтобы эти действия осуществлялись целенаправленно и взаимоувязано, выборка механизмов и инструментов должна определяться исключительно на основе динамичной и корректируемой региональной политики, положения которой, в свою очередь, должны получать свое прямое отражение в планах долгосрочного развития регионов, включающих урегулированное взаимодействие социально-экономических и пространственных компонентов [14]. Регулирование пространственного развития На современном этапе развития социально-экономической системы России закономерно формирование модели управления пространственными трансформациями в субъектах РФ, построенной на сочетании принципов государственного и рыночного регулирования [15]. Характерные направления регулирования выделяются в соответствии с моделями функционирования экономических систем, получившими распространение в развитых странах мира [16]. Модели различаются степенью государственного воздействия, влиянием на различные сферы экономической активности субъектов рынка и принципами их взаимодействия. Для первой модели («государственного управления») характерно активное воздействие государства на функционирование национального рыночного хозяйства, сравнительно высокая доля доходов государственного бюджета в валовом внутреннем продукте (ВВП), существенный удельный вес государственной собственности и мощная система социального обеспечения и социальной поддержки малоимущих групп населения. Принципиальные отличия второй модели («рыночного управления») заключаются в резком ограничении прямого административного влияния государства (в том числе путем снижения налогов, минимизации государственных расходов, либерализации кредита и т. д.), в сужении социальных сфер его деятельности, с относительно низкой долей государственной собственности, и повышении роли механизмов саморегулирования рынка. Реализуемая в настоящее время концепция развития экономики позволяет использовать преимущества обоих направлений при обосновании принципов регулирования. Равнозначными по отношению к вышеназванным факторам формирования современных принципов регулирования регионального развития являются также закономерности учета принципов устойчивости региональных систем и их инновационного развития. Если требования устойчивости, построенные на возрастании роли государства и государственного управления, обязывают органы власти регионального и муниципального уровней обеспечивать первостепенность целей сохранения государственных интересов в пространстве, то это возможно благодаря политике, целенаправленно ограничивающей активность субъектов экономики, и выработке вариабельных управленческих решений, адекватных действующей экономической системе. По мере приобретения региональными системами устойчивого состояния, гармонизированного с политико-экономическими императивами, оптимально использующего существующие ресурсы, появляются новые грани совершенствования принципов регулирования, интегрирующихся в сформированную систему управления процессами пространственного развития регионов. В них отражается влияние этих движущих сил развития социально-экономических систем, - устойчивого и инновационного развития, - призванных оптимизировать данные взаимодействия, приводя к формированию новых организационных форм в системе регионального управления. Адаптивные формы этих взаимодействий рассматриваются как важный компонент государственной региональной политики. Если оказание системных и координированных управленческих воздействий на процессы регионального развития возможно посредством механизмов и инструментов управления, то, очевидно, что их выбор основывается на комплексном изучении специфики социально-экономической ситуации и пространственной организации региональной системы. Только такой, адаптационный, механизм может оказать заметное воздействие на пространственное преобразование территории. В свою очередь, на современном этапе экономического развития региональных систем принципы устойчивого пространственного развития и инновационного развития должны быть урегулированы в рамках региональной политики, а комплекс инструментального обеспечения трансформационных процессов в региональных системах должен принимать их одновременно. Если понимать систему государственного управления именно таким образом, то функции регулирования в ее рамках реализуются совместно с органами, осуществляющими долгосрочное планирование с позиций и социально-экономического, и территориального развития. Возможен также вариант, предусматривающий концентрацию в едином органе синхронизированного выполнения функций регулирования. Подтверждением этому является опыт регионального управления в отдельных странах Европы, когда в технологии долгосрочного планирования стадии и формы разработки планов не разделены между собой [11, с. 56-59]. Заключение Новые акценты государственной политики определяются равноценностью принципов устойчивого пространственного развития и инновационного развития региональных систем. Они требуют от органов государственного (муниципального) управления проведения дифференцированной политики регионального развития, целенаправленно интенсифицируя или ограничивая развитие отдельных рыночных сегментов и, соответственно, территорий. Наиболее эффективным и целесообразным представляется предложение балансового механизма управления, закладываемого в систему долгосрочного регионального планирования, сочетающего в себе инструменты развития региона: стимулирования и ограничения, основанные, с одной стороны, на дифференцированном учете трансформационных процессов развития региональных систем, с другой - на выявлении доминанты его социально-экономических или пространственных компонентов. Новые принципы государственного управления, синтезирующие методы государственного и рыночного регулирования, созвучны поступательному движению вектора социально-экономического развития по пути устойчивости и динамики экономических преобразований в регионах в том смысле, что они предусматривают равноправие (баланс) экономических интересов и отсутствие необоснованности при определении форм государственной поддержки или ее ограничения. Приоритеты пространственного развития напрямую зависят от политических акцентов и региональных предпосылок, сочетаемость которых регламентирует конкретные способы взаимодействия государства и рынка, в полном соответствии с которыми формируется инновационный технологический комплекс управления (инновационные технологии управления). Одной из доступных форм его материализации на региональном уровне является формирование государственно-частных партнерств, реализующих в пространственном аспекте инновационные положения Концепции «2020». В условиях России предметами деятельности партнерств в границах территориальных хозяйственных систем являются процессы, подобные технологической цепочке: от концептуальных стратегических решений на базисе государственных интересов, через принципы регулирования процессов регионального развития, к типологическому разнообразию пространственных форм. В отличие от существующей практики выделения подобных типов стратегических объектов (например, оборонной промышленности) содержание типологии объектов корректируется инновационными императивами. На уровне муниципальных образований инновационная сущность партнерств проявляется в форме реализации территориальных проектов развития региона, обладающих наибольшей адаптационной способностью к реальным условиям и расширяющих возможности механизма задействования частных инвесторов в целенаправленных плановых мероприятиях.

1. Кузык Б. Н. Прогнозирование, стратегическое планирование и национальное программирование / Б. Н. Кузык, В. И. Кушлин, Ю. В. Яковец. М.: Экономика, 2008. 575 с.

2. Кузык Б. Н. Россия - 2050: стратегия инновационного прорыва / Б. Н. Кузык, Ю. В. Яковец. М.: Экономика, 2004. 632 с.

3. Концепция долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 года (утв. распоряжением Правительства РФ от 17 ноября 2008 г. № 1662-р) // URL: http://base.garant.ru/194365/ (дата обращения: 13.04.2014).

4. Концепция перехода РФ к устойчивому развитию (утв. указом Президента РФ от 1 апреля 1996 года. № 440) // URL: http://base.garant.ru/194365/.

5. Основополагающие принципы устойчивого пространственного развития Европейского континент // URL: http://www.unece.org/fileadmin/DAM/env/efe/Kiev/proceedings/files.pdf/Item%209/9Documents/Backgroundd cs/inf.24.r.pdf.

6. Стратегия и проблемы устойчивого развития России в XXI в. / под ред. А. Г. Гранберга, В. И. Данилова-Данильяна, М. М. Циканова, Е. С. Шопхоева. М.: Экономика, 2002. 417 с.

7. Шохина А. Н. Бизнес и власть: теория и практика взаимодействия /А. Н. Шохина. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2011. 348 с.

8. Концепция Стратегии социально-экономического развития регионов РФ // URL: http://www.gosbook. ru/node/48488 (дата обращения: 15.04.2014).

9. Концепция совершенствования региональной политики в РФ // URL: http://www.komfed.ru /section_42/475.htm (дата обращения: 11.04.2014).

10. Юшкова Н. Г. Пространственный подход в исследовании процессов функционирования и развития социально-экономических систем регионов / Н. Г. Юшкова // Вестн. Ростов. гос. ун-та. 2013. Т. 11, № 4, ч. 3. С. 192-198.

11. Донцов Д. Г. Градостроительное регулирование рационального использования территории / Д. Г. Донцов, Н. Г. Юшкова. Волгоград: Изд-во ВолгГАСУ, 2007. 184 с.

12. Классификация отраслей экономики как инструмент анализа тенденций ее трансформации // URL: https://www.hse.ru/data/2010/05/04/1216402633/WP1_2007_04.pdf.

13. Власова Н. Ю. Структурная модернизация экономики крупнейших городов России / Н. Ю. Власова. Екатеринбург: Изд-во УГЭУ, 2000. 255 с.

14. Юшкова Н. Г. Проблемы адаптивности планирования развития региональных социально-экономических систем: материалы 7-й Всерос. совещ. по проблемам управления // URL: www.vspu2014.ipu.ru (дата обращения: 25.05.2014).

15. Лексин В. Н. Государство и регионы. Теория и практика государственного регулирования территориального развития / В. Н. Лексин, А. Н. Швецов. М.: Эдиториал УРРС, 2003. 368 с.

16. Штульберг Б. М. Регулирование территориального развития / Б. М. Штульберг, В. В. Котилко, А. О. Полынев, Е. Н. Левитская. М.: Наука, 1993. 127 с.