SOCIAL RESPONSIBILITY OF INDUSTRIAL ENTERPRISES IN THE USSR
Authors:
1.
Saratov State Technical University named after Yuri Gagarin
2.
Saratov State Technical University named after Yuri Gagarin
Type:
Article
Pages:
from 67
to 74
Status:
Published
Received:
05.09.2015
Accepted:
25.09.2015
Published:
25.09.2015
Subject area:
VAC 08.00.05 Экономика и управление народным хозяйством
VAC 08.00.10 Финансы, денежное обращение и кредит
UDK 338(091)
GRNTI 06.52 Экономическое развитие и рост. Прогнозир-ние и планирование экономики. Экономич. циклы и кризисы
GRNTI 06.61 Территориальная структура экономики. Региональная и городская экономика
GRNTI 06.81 Экономика и организация предприятия. Управление предприятием
GRNTI 65.01 Общие вопросы пищевой промышленности
GRNTI 82.01 Общие вопросы организации и управления
GRNTI 83.01 Общие вопросы статистики
VAC 08.00.10 Финансы, денежное обращение и кредит
UDK 338(091)
GRNTI 06.52 Экономическое развитие и рост. Прогнозир-ние и планирование экономики. Экономич. циклы и кризисы
GRNTI 06.61 Территориальная структура экономики. Региональная и городская экономика
GRNTI 06.81 Экономика и организация предприятия. Управление предприятием
GRNTI 65.01 Общие вопросы пищевой промышленности
GRNTI 82.01 Общие вопросы организации и управления
GRNTI 83.01 Общие вопросы статистики
Language:
Russian
Keywords:
corporate social responsibility, economic history of the Soviet Union, industrial enterprises, socialist corporatism
Abstract (English):
The phenomenon of corporate social responsibility is examined by the example of the Soviet industrial enterprises in the economic, social and environmental spheres. Industrial enterprises had a significant part of social responsibility. The actions of their leadership mostly influence the conditions of life of not only employees, but also all the residents in the area. It has been proved that the basic terms, used to describe the phenomenon of corporate social responsibility of industrial enterprise in the Soviet period, are "taking care of the material and household needs of the working people" and "patronage". It is shown that the social responsibility of the company during the period under review was formed by the social policy of the state and was presented as a model of socialist corporatism. The experience of the Soviet period had a significant influence on the formation of the ideas about corporate social responsibility of the companies in the modern period.
The phenomenon of corporate social responsibility is examined by the example of the Soviet industrial enterprises in the economic, social and environmental spheres. Industrial enterprises had a significant part of social responsibility. The actions of their leadership mostly influence the conditions of life of not only employees, but also all the residents in the area. It has been proved that the basic terms, used to describe the phenomenon of corporate social responsibility of industrial enterprise in the Soviet period, are "taking care of the material and household needs of the working people" and "patronage". It is shown that the social responsibility of the company during the period under review was formed by the social policy of the state and was presented as a model of socialist corporatism. The experience of the Soviet period had a significant influence on the formation of the ideas about corporate social responsibility of the companies in the modern period.
Keywords:
corporate social responsibility, economic history of the Soviet Union, industrial enterprises, socialist corporatism
corporate social responsibility, economic history of the Soviet Union, industrial enterprises, socialist corporatism
Введение Явление корпоративной социальной ответственности (КСО) или социальной ответственности бизнеса (СОБ) в странах Западной Европы и США сформировалось около 40-50 лет назад, тогда как в России КСО начинает входить в предпринимательскую деятельность только в последние десятилетия, вызывая при этом интерес научного сообщества как новый, актуальный предмет исследования. Обращаясь к новому, малоизученному понятию, мы рассмотрели определения, сформулированные не только учеными, но и составителями уставов, руководств, связанных с КСО (СОБ), предпринимателями, бизнесменами России и зарубежья. В поле нашего внимания попало около 37 определений понятия «социальная ответственность бизнеса» и 43 определений понятия «корпоративная социальная ответственность». Одна из основных наших задач состояла в решении вопроса о том, как следует рассматривать КСО и СОБ - как одно и то же явление, один и тот же термин или их можно дифференцировать. Этот вопрос возник вследствие того, что, с одной стороны, большинство определений являются в оригинале иноязычными, т. е. мы рассматриваем их в переводе (в них оба термина подразумевают одно и то же явление), с другой стороны, семантика слов термина в русском языке предполагала их использование в различных контекстах. Исходя из анализа определений вышеназванных понятий, а также ориентируясь на исследования, аргументы и взгляды ряда ученых, мы пришли к выводу о том, что оба термина подразумевают под собой одно и то же явление и представляют кальку с английских терминов «corporate social responsibility» и «social responsibility of business». Помимо этого, в рамках исследования мы выбрали определение понятия КСО (СОБ), которое, на наш взгляд, максимально полно и четко объясняет этот термин. Такое определение представлено в гл. 2 ISO 26000 «Руководства по социальной ответственности»: «…ответственность организации за воздействие ее решений и деятельности на общество и окружающую среду через прозрачное и этичное поведение, которое содействует устойчивому развитию, включая здоровье и благосостояние общества; учитывает ожидания заинтересованных сторон; соответствует применяемому законодательству и согласуется с международными нормами поведения; интегрировано в деятельность всей организации и применяется в ее взаимоотношениях». Важно учитывать, что любое явление возникает гораздо раньше, чем термин, обозначающий его. В случае с КСО (СОБ) явление также появилось гораздо раньше понятия и за время своего существования называлось по-разному (такие процессы происходили и в России, и за рубежом). Цель исследования В рамках данного исследования нас интересуют вопросы, связанные с явлением КСО (СОБ) в России до того момента, как появился сам термин. Мы обратимся к советскому периоду и постараемся ответить на следующие вопросы: было ли представлено явление КСО (СОБ) в советский период и, если да, то в каких формах; как называлось это явление. Проблема дифференциации понятий Прежде всего возникает вопрос, возможно ли экстраполировать понятие КСО на советский период. С одной стороны, если придерживаться точки зрения, что КСО - это явление рыночной экономики, данное понятие не может быть применено к советским реалиям. С другой стороны, деятельность, по своему содержанию сходная с деятельностью, которая охватывается современным пониманием КСО, имела место и в этот исторический период, и в предшествовавшие ему. В ходе изучения документов советского периода, работ ученых, посвященных ему, мы встретили следующие понятия, употребляемые по отношению к данному периоду и имеющие точки пересечения с КСО: забота, шефство, ответственность, социальное обеспечение, социальная политика, социальный корпоративизм и др. В советское время для описания явлений, интересующих нас, часто использовался концепт «забота» (например, «забота о нуждах трудящихся») [1-3]. Главными субъектами, осуществлявшими эту заботу, были партия и правительство. Следует также отметить, что такие понятия, как «социальная политика» и «социальная ответственность» не употреблялись, предпочтение отдавалось конструктам «материально-бытовые условия» и «забота о нуждах трудящихся». В революционный лексикон вошло также словосочетание «социальное обеспечение» [4], которое относилось к мероприятиям по поддержке малозащищенных категорий населения. Сама же идея ответственного отношения к жизни общества и активного участия в ней проходит красной линией через идеологические тексты советского времени, т. е. по своей сути понятие социальной ответственности не только не чуждо советскому периоду, но и вполне вписывается в его реалии. Отметим, что советское предприятие выступало не только как экономическая единица, но и как «социальный организм, объединяющий множество людей в сложную социальную структуру, которая определяла экономические, социальные и культурные рамки повседневной жизни» [5, с. 171] не только работающих на предприятии, но и членов их семей, а также всех, живущих в соседстве с предприятием. К социальной сфере советских предприятий относилось обеспечение различных социальных гарантий, снабжение и питание рабочих, их жилищные условия, охрана труда и здоровья, организация досуга и т. д. Остановимся на понятии «социалистический корпоративизм», которое используется в статье Т. Ю. Сидориной «Социальные обязательства предприятия в СССР и их трансформация в постсоветский период». Под социалистическим корпоративизмом Сидорина понимает своеобразный вариант «моральной экономики» с сильной идеологической компонентой и лозунгом о единстве интересов всех членов «большой» корпорации - советского общества и «малой» корпорации - предприятия [6]. Оплотом корпоративизма были крупные промышленные предприятия, особенно принадлежавшие к военно-промышленному комплексу. Эти предприятия были поставлены в привилегированные условия, т. к. получали средства для создания социальной сферы и, соответственно, привлечения лучших кадров. Основные составляющие корпоративной социальной ответственности предприятия Рассмотрим основные составляющие КСО предприятия: экономическую (оптимальное использование ресурсов), социальную (поддержание стабильности, справедливое распределение благ), экологическую [7]. Экономическую ответственность советское предприятие несло в полной мере перед правительством. Невыполнение плана и «разбазаривание ресурсов» были в числе самых серьезных обвинений для администрации предприятия и могли привести к серьезным санкциям. Следует, однако, отметить, что внутри плановой экономики существовало широкое поле для внеплановой деятельности. Предприятия занимались самообеспечением, скрывали информацию от начальства и заключали союзы со своими непосредственными руководителями против центральных властей. Исследованиями к настоящему времени выявлены огромные масштабы «теневой экономики», существовавшей наряду с официальной и снабжавшей предприятия и потребителей товарами и услугами, которыми их не смогли обеспечить плановики [8, 9]. Социальная ответственность предполагала главным образом распределение благ, решение социально-бытовых вопросов, реализацию социальных гарантий. В советский период на предприятиях лежала существенная доля социального обеспечения населения, и в настоящее время существование различных социальных гарантий, пособий, «социального пакета» кажется само собой разумеющимся. Несмотря на критику советского законодательства, многие из его положений вошли в «золотой фонд» трудового права. То, что мы сейчас можем назвать социальной ответственностью предприятия перед своими сотрудниками, имеет достаточно продолжительную историю становления. Краеугольным камнем большевистской программы было улучшение жизненных условий рабочего класса. Промышленное предприятие рассматривалось как «крепость социализма», где идеи претворяются в жизнь. Разумеется, уже самые первые мероприятия советской власти были направлены на воплощение этой программы и нацелены не только на «внутреннее потребление», но и на демонстрацию всему миру преимуществ социализма. Так, в октябре-ноябре 1917 г. были приняты первые в мире декрет «О восьмичасовом рабочем дне» и декрет «О пособии по беременности и родам». Ключевым моментом предоставления социальных гарантий рабочим с первых дней советской власти становится вопрос о социальном страховании, которое разделяли между собой государство и предприятия. 30 октября 1917 г. Народный комиссариат труда опубликовал «Правительственное сообщение о социальном страховании», где закладывались принципы, опиравшиеся на всеобщность страхования, самоуправление рабочих в страховых органах, максимально возможный уровень материального обеспечения рабочих и членов их семей по всем видам страхования. Отметим, что материальное бремя возлагалось на промышленников [10]. Вслед за этим сообщением вышел целый ряд декретов: с декабря 1917 г. было назначено страхование по безработице, беременности и болезни. Эти выплаты предназначались трудящимся и также должны были финансироваться работодателем [4]. Кодексом законов о труде (КЗоТ) 1922 г. было установлено, что основными видами страхового обеспечения являлись: пособия по временной нетрудоспособности (болезнь, увечье, карантин, беременность, роды, уход за больным членом семьи), дополнительные пособия (на кормление ребенка, предметы ухода, погребение), пособия по безработице, пособия при инвалидности, оказание лечебной помощи, пособия членам семейств трудящихся по найму в случае смерти или безвестного отсутствия кормильца. Кодекс определил существование фабрично-заводских комитетов, следивших за соблюдением условий труда и быта, улучшением культурного и материального быта рабочих и служащих [10]. КЗоТ РСФСР 1922 г. действовал до принятия в 1970 г. Основ законодательства СССР и союзных республик о труде. Что касается пенсий по старости, то они были введены в 1930 г. постановлением Центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров СССР. До этого в обществе отсутствовала сама идея ухода на пенсию после достижения определенного возраста. Предполагалось, что уход на пенсию возможен только в связи с утратой трудоспособности, с частичной или полной инвалидностью по причине болезней, связанных со старением, износом организма. Закон о государственных пенсиях был введен только в 1954 г. Обратимся к тому, как функционировала система предоставления социальных гарантий. Предоставление социальных благ в СССР осуществлялось через так называемые общественные фонды потребления с учетом степени «нуждаемости» различных групп населения. Из этих фондов покрывались расходы на образование, здравоохранение, пенсии, стипендии и т. п. Средства на пополнение фонда направлялись из бюджета государства, в который предприятия направляли свою прибыль. Свои фонды были и на самих предприятиях. С 1923 по 1936 г. на предприятиях действовал «фонд улучшения быта рабочих и служащих», а в 1936 г. его сменил «фонд директора»; оба эти фонда формировались из отчислений от прибыли. С 1955 г. фонд директора преобразуется в «фонд предприятия», достигающий 7-8 % фонда заработной платы и предназначенный для улучшения культурно-бытовых условий работников и совершенствования производства. Затем в 1967 г. на смену ему пришли фонды материального поощрения, социально-культурных мероприятий и развития производства. Схемы создания и расходования этих фондов экономического стимулирования менялись каждую пятилетку, а иногда и чаще [11]. В 1933 г. все функции, связанные с социальным страхованием в СССР, были переданы профсоюзам. Местные комитеты профсоюзов стали важнейшей частью новой администрации в сферах выплаты пособий и снижения неправильного распределения выплат, а также должны были способствовать новой политике трудовой дисциплины, поощрений и вознаграждений. Роль профсоюзов на советских предприятиях была двойственной, т. к. они должны были не только защищать интересы трудящихся, но и помогать в достижении целей производства. Работникам профсоюзов выплачивались более высокие пособия по болезни, чтобы показать значимость их работы на местах [4]. Однако советские профсоюзы не стали самостоятельным субъектом ни в системе социального страхования, ни в защите интересов работников. Гораздо большими ресурсами обладали партийные органы. В советское время от предприятия зависели не только денежные выплаты, но и решение таких проблем, как снабжение рабочих питанием, товарами широкого потребления, жилищный вопрос. Рабочим выдавалась спецодежда, которая в условиях дефицита товаров могла быть основной одеждой человека. Выдавались также мыло и молоко. Например, согласно Постановлению от 2 марта 1928 г., рабочим полагалась выдача спецмыла в количестве 400 грамм в месяц, а на особо вредных производствах - по 0,6 литра молока в сутки. Следует отметить, что данная норма действует по сей день практически без изменений. На разных заводах вопросы снабжения могли решаться по-разному, что вызвало «текучесть» кадров. Проблема «закрепления кадров» стала весьма существенной для советской власти еще в годы индустриализации. Решить ее пытались как «кнутом», так и «пряником». Если кнутом можно считать ужесточение трудового законодательства, то пряником - улучшение бытовых условий. В реалиях того времени последнее означало получение от государства тех первичных благ, без которых невозможна нормальная жизнь: жилищной площади, продуктов питания и промышленных товаров. Иными словами, материально-бытовое обеспечение работников можно считать одним из основных средств кадровой политики советской власти. Угрозой лишения или обещанием получения, например, жилья, можно было манипулировать людьми, направлять кадровые потоки и т. п. В то же время многие руководители были не готовы решать бытовые вопросы в условиях, когда основным критерием их работы являлось выполнение основного производственного плана [12]. В рамках системы государственного снабжения и распределения положение предприятий могло различаться. Под государственным снабжением понимается целевое распределение натуральных фондов. Только то, что оставалось после обеспечения внерыночного потребления и экспорта, поступало в торговлю. Но и здесь принцип целевого распределения товаров продолжал действовать. Численность населения, покупательский спрос не являлись главными факторами распределения рыночных фондов между регионами. Снабжение зависело от роли, которую территория играла в выполнении хозяйственного плана. Внутри региона товар шел в первую очередь на снабжение «плановых централизованных потребителей», в первую очередь - занятых в промышленном производстве. В наиболее сложные времена вводилась карточная система, и нормы снабжения по карточкам также различались. Место в иерархии зависело от многих факторов: района страны, ведомственного подчинения предприятия, категории персонала [13]. Благодаря сложной дифференцированной системе снабжения в 1930-е гг. возникло явление, которое Е. Осокина метко называет «иерархией в бедности» [9]. «Обычное» население обслуживалось подразделениями Народного комиссариата торговли, но основная часть товаров поступала в закрытую сеть. В начале 1930-х гг. существовали закрытые распределители и закрытые рабочие кооперативы, в 1932-1936 гг. - отделы рабочего снабжения, а также ведомственные организации, занимавшиеся торговым обслуживанием определенных отраслей хозяйства. Отделы рабочего снабжения были возрождены в военное время, чтобы решать наиболее острые бытовые проблемы сотрудников. Кроме того, предприятиям разрешалось создавать свои подсобные хозяйства, цеха по производству ширпотреба, что также выходило за рамки централизованного снабжения. По замечанию С. В. Журавлева, карточная система являлась балансом взаимных интересов государства, заводской администрации и рабочих [14]. При этом заводская система распределения и снабжения была мощным рычагом воздействия на рабочих, одной из причин их лояльности. Отмена карточной системы нарушала сложившийся баланс, вследствие чего наблюдались попытки возродить эту систему «снизу». Жилищный вопрос в советском государстве являлся не только хозяйственной, но и острой социально-политической проблемой. Основы жилищной политики были заложены в первые годы советской власти. Всеми правами владения и распоряжения жилищным фондом обладало государство. Жилье, наряду с другими материальными благами, стало мощным средством управления людьми: угроза лишения жилья привязывала работника к предприятию, так же как и потенциальная возможность улучшения жилищных условий [15]. Жилищные условия работника зависели также от завода, на котором он работал. В определенные периоды (например, в годы Великой Отечественной войны) именно предприятия сосредоточили в своих руках практически все жилищно-коммунальные вопросы, и коммунальные отделы городских советов зависели от коммунальных отделов союзных предприятий буквально во всем: и в строительных материалах, и в рабочей силе. Итак, хотя распределение ресурсов было централизованным, ответственность за распоряжение социальными выплатами и управление социальной сферой возлагалась на несколько субъектов: предприятия, государственные органы социального обеспечения, профсоюзы, местные органы власти [5]. Особенно заметно было влияние так называемых градообразующих предприятий. Предприятия использовали свои фонды и за годы советской власти обзавелись широкой сетью социальных учреждений (предприятия питания, детские сады, базы отдыха взрослых и школьников, дома отдыха и санатории, медицинские учреждения и т. д.) [5]. Социальными объектами, формально принадлежавшими конкретным предприятиям, могли пользоваться жители населенных пунктов, на территории которых располагались предприятия. Существовали социальные блага, которые предназначались только работающим на предприятии, например медицинские услуги, дома отдыха, хотя можно было «достать» путевку на отдых или в пионерский лагерь и тем, кто не имел отношения к данному предприятию [5]. Таким образом, предприятие оказывалось вписанным в более широкий - городской, а порой и региональный контекст. Тем самым границы его социальной ответственности расширялись. Одной из наиболее распространенных форм взаимодействия предприятия с другими субъектами была форма шефства. Шефство, шефская помощь - общественная деятельность в форме оказания конкретным, сильным в данной области субъектом - шефом (от человека до организации) экономической, культурной, политической или иной безвозмездной систематической помощи конкретному, более слабому объекту - подшефному [16]. Встречалось шефство промышленности и учебных заведений над сельским хозяйством, отличников над неуспевающими, опытных рабочих над молодыми рабочими и т. п. Шефство промышленных предприятий распространялось, например, на школы и детские сады и проявлялось в денежной и натуральной помощи, организации ремонтов, внеклассной работы и т. д. Некоторые исследователи сравнивают институт шефства с благотворительностью [17]. Однако коллективное шефство отличается от общественной благотворительности тем, что оно санкционируется государственными и партийными органами. Появляется понятие «разнарядка», когда за субъектом помощи, которым является коллектив, «закрепляется» объект помощи, как правило другой коллектив. Основными такими «парами» выступали: производство - колхоз, производство - школа, производство - армия и флот, творческие коллективы - производство, но промышленное предприятие практически всегда являлось наиболее сильным субъектом. Как отмечает Е. А. Осокина [9], шефство было «фиговым листком», скрывавшим теневые рыночные отношения. Можно считать, что шефство в условиях системы централизованной экономики было инструментом решения проблем, связанных с недостатком финансирования. С одной стороны, здесь наблюдается «перекладывание» ответственности в решении текущих вопросов с государства на предприятия, с другой - это способ обхождения централизованных механизмов, поле для полулегальных и нелегальных экономических отношений. Еще одной составляющей социальной ответственности является экология. На роль советских предприятий в загрязнении окружающей среды указывалось неоднократно. Однако реальная политика в этом вопросе, отношение к экологическим проблемам и механизмы их решения в настоящее время исследованы недостаточно. Отмечается, что проблемы экологии долгое время рассматривались, скорее, с санитарной точки зрения, т. е. как деятельность предприятий влияла на санитарно-эпидемиологическое благополучие близлежащих городов и поселков. Понимание проблемы, безусловно, существовало. «Роза ветров» предприятия, например, учитывалась при проектировании социалистических городов. В годы войны и после нее на партийных собраниях не раз отмечали, что неправильное расположение ряда предприятий в ходе спешной эвакуации отрицательно влияло на чистоту окружающей среды. Санитарно-гигиенические нормы предусматривали предельно допустимые концентрации вредных газов и других вредных примесей в атмосфере. Санитарный надзор налагал на виновных санкции, в основном в виде штрафов. Из законов, регламентировавших деятельность предприятий в целом и конкретно в экологической сфере, можно выделить закон «О предприятиях в СССР» от 4 июня 1990 г., в котором говорится о том, что «предприятие обязано своевременно осуществлять природоохранные мероприятия, направленные на снижение и компенсацию отрицательного воздействия его производства на природную среду», а также «несет ответственность за соблюдение требований и норм по рациональному использованию, восстановлению и охране земель, вод, недр, лесов, других природных ресурсов, а также возмещает ущерб, причиненный в результате его деятельности». Реализация функций социальной ответственности существенно зависела от фигуры директора предприятия. Руководитель завода постоянно находился в условиях двойного давления: с одной стороны, требования выполнения плана практически любой ценой, с другой - необходимости сохранения рабочей силы. «Текучесть» кадров была главной проблемой, даже в суровое по дисциплине военное время. Можно сказать, что социальная ответственность директора проявлялась не только в формальном решении трудовых и бытовых проблем сотрудников предприятия. Именно администрация предприятия обладала возможностью сдержать репрессии против своих работников, тем самым смягчая жесткую политику власти. Кроме того, типичное советское предприятие с развитой социальной сферой удовлетворяло социальные потребности не только собственных работников, но и местного сообщества. С учетом этой практики можно утверждать, что социальная ответственность директора предприятия не ограничивалась ответственностью за работников самого предприятия, это была еще и ответственность перед местным сообществом. Данная тема заслуживает отдельного исследования. Заключение Таким образом, можно утверждать, что явление корпоративной социальной ответственности существовало в СССР и реализовывалось в первую очередь на промышленных предприятиях. Политика КСО охватывала как сотрудников предприятий, так и жителей местности, где данное предприятие функционировало. Некоторые формы ее реализации были свойственны именно советской экономике: распределение социальных благ, начиная от продуктов питания, практика шефства и ряд других, которые можно назвать общими для многих стран: предоставление социальных гарантий в виде страхования, охрана труда и здоровья. Социальная ответственность предприятия в рассматриваемый период формировалась социальной политикой государства и выразилась в модели социалистического корпоративизма. Основные термины, которые использовались для обозначения явления КСО предприятия в советский период - это «забота о материально-бытовых нуждах трудящихся» и «шефство». При этом необходимо констатировать существенную роль государства в реализации предприятиями социальных гарантий. Важно учитывать, что социальные гарантии в то время носили характер обязательных, обусловленных законодательством, а не являлись инициативой руководства предприятия, его работников; социальные гарантии были связаны с оплатой больничных, охраной труда, социальным страхованием. Мотив проявления социальной ответственности в таких формах заключался не в желании принести благо обществу, а в необходимости удовлетворять требованиям существующего законодательства. Именно вследствие этого и возникает тот понятийный диссонанс, который мы выявили в работе «Важна ли корпоративная социальная ответственность для продвижения бизнеса в России?» [18]. Он заключается в том, что за рубежом изначально в содержание понятия «корпоративная социальная ответственность» была заложена необходимость приносить благо обществу, которая выражалась в инициативах проведения мер в рамках КСО руководством, сотрудниками предприятия. В России в содержание понятия КСО включаются прежде всего социальные гарантии, требуемые от предприятия законодательством нашей страны (выплата «белой» зарплаты, оплачиваемый отпуск и т. д.). Такое положение вещей во многом обусловлено тем, что представления о КСО промышленных предприятий по-прежнему формируются под влиянием советского опыта и понимаются как «забота» о необходимости предоставления социальных гарантий, обусловленных требованиями законодательства. Однако проведение политики в области корпоративной социальной ответственности, направленной именно на благо общества, в настоящее время постепенно входит в сферу деятельности многих компаний, предприятий, организаций России, и этот опыт мы заимствуем у западных предприятий.
1. Amosov N. K. Zabota socialisticheskogo gosudarstva o nuzhdah naroda / N. K. Amosov. M.: VCSPS, 1947. 47 s.
2. Lanin V. P. Zabota partiynyh i komsomol'skih organizaciy Urala ob uluchshenii material'no-bytovyh usloviy rabochey molodezhi (1941-1945) / V. N. Lanin // Ural v period Velikoy Otechestvennoy voyny (1941-1945). Sverdlovsk: UNC AN SSSR, 1986. S. 63-66.
3. Naumova A. G. Zabota partii o byte rabochih v gody Velikoy Otechestvennoy voyny / A. G. Naumova // Iz istorii rabochego klassa Urala: sb. st. Perm', 1961. S. 333-343.
4. Lebina N. B. Zabota i kontrol': social'naya politika v sovetskoy deystvitel'nosti, 1917-1930-e gody / N. B. Lebina, P. V. Romanov, E. R. Yarskaya-Smirnova // Sovetskaya social'naya politika 1920-1930-h godov: ideologiya i povsednevnost'. M.: OOO «Variant», CSPGI, 2007. S. 21-67.
5. Kabalina V. I. Predpriyatie - gorod: transformaciya social'noy infrastruktury v period reform / V. I. Kabalina, T. Yu. Sidorina // Mir Rossii. 1999. № 1-2. S. 167-198.
6. Sidorina T. Yu. Social'nye obyazatel'stva predpriyatiya v SSSR i ih transformaciya v postsovetskiy period / T. Yu. Sidorina // Zhurnal issledovaniy social'noy politiki // URL: http://demoscope.ru/weekly/2008/0325/analit04.php (data obrascheniya: 31.05.2015).
7. Zareckiy A. D. Korporativnaya social'naya otvetstvennost': otechestvennaya i mirovaya praktika: ucheb. posobie / A. D. Zareckiy, T. E. Ivanova. Krasnodar: Izd-vo KSEI, 2012. 231 s.
8. Gregori P. Politicheskaya ekonomiya stalinizma / P. Gregori. M.: ROSSPEN, 2008. 400 s.
9. Osokina E. A. Za fasadom «stalinskogo izobiliya»: raspredelenie i rynok v snabzhenii naseleniya v gody industrializacii. 1927-1941 / E. A. Osokina. M.: ROSSPEN, 1999. 271 s.
10. Andryushin E. A. Iz istorii trudovogo zakonodatel'stva SSSR i politiki sovetskogo pravitel'stva v oblasti trudovyh resursov / E. A. Andryushin. M.: Novyy hronograf, 2012. 455 s.
11. Polterovich V. M. Ekonomicheskaya reforma 1992 g.: bitva pravitel'stva s trudovymi kollektivami / V. M. Polterovich // Ekonomika i matematicheskie metody // URL: http://ecsocman.hse.ru/ data/467/937/1216/Polterovich_V.pdf (data obrascheniya: 15.06.2015).
12. Solov'eva V. V. Bytovye usloviya rabotnikov promyshlennyh predpriyatiy i politika «zakrepleniya kadrov» / V. V. Solov'eva // Velikaya Otechestvennaya i vtoraya mirovaya voyny v kontekste XX-XXI vekov: materialy Mezhdunar. nauch.-prakt. konf., posvyasch. 65-letiyu Velikoy Pobedy 4-5 maya 2010 g. Ch. II. Chelyabinsk: Izd-vo Chelyabinsk. gos. ped. un-ta, 2010. S. 123-130.
13. Solov'eva V. V. Gosudarstvennoe raspredelenie produktov pitaniya v SSSR v voennoe vremya (1941-1945) na primere personala promyshlennyh predpriyatiy Urala / V. V. Solov'eva // Ural. ist. vestn. 2009. № 3 (24). S. 100-104.
14. Zhuravlev S. V. «Krepost' socializma»: povsednevnost' i motivaciya truda na sovetskom predpriyatii, 1928-38 gg. / S. V. Zhuravlev. M.: ROSSPEN, 2004. 240 s.
15. Meerovich M. G. Nakazanie zhilischem: zhilischnaya politika v SSSR kak sredstvo upravleniya lyud'mi. (1917-1937 gody) / M. G. Meerovich. M.: ROSSPEN, 2008. 303 s.
16. Bol'shaya sovetskaya enciklopediya. M.: Sov. encikl., 1969-1978.
17. Kuzina O. E. Blagotvoritel'nost' v Rossii kak social'nyy institut / O. E. Kuzina // URL: www.hse.ru/data/007/979/1224/Kuzina_8_04_08.doc (data obrascheniya: 15.06.2015).
18. Dan'shina V. V. Vazhna li korporativnaya social'naya otvetstvennost' dlya prodvizheniya biznesa v Rossii? / V. V. Dan'shina, I. O. Vasilenko, O. Savel'zon // Ekonomika i predprinimatel'stvo. 2015. № 5. S. 959-962.
